Модное чтиво

«Надевая те или иные наряды, мы всегда обращаемся к образам, которые существуют в нашем сознании», – пишет социолог Анна Холландер в проницательной и остроумной работе о костюме «Больше чем одежда». Последние десять лет я живу в Италии, где стиль – такая же часть повседневности, как и паста с песто, поэтому я знаю, о чем говорит Холландер.

Постоянно и неосознанно я беру на заметку одежду, которую вижу в журналах, витринах магазинов, на женщинах, встретившихся мне на улицах и в кафе Турина. Лучшие образы отправляются в огромный архив в моей памяти, эклектичную мешанину картинок – от портрета мадам Икс Сарджента до нарядов Флумены Мартурано, фраппировавших псевдо-респектабельного дона Доменико. Обычное дело для женщины, интересующейся модой и искусством. Но при этом я – пожизненный книжный червь, поэтому в моей коллекции есть специальный отдел, где хранится одежда, описанная в литературе. Наряды, не сшитые из ткани, не запечатленные на холсте, а сотканные из слов.

Вся наша семья читала запоем. У мамы в комоде скрывался «Любовник леди Чаттерлей», братья тоннами глотали научную фантастику, отец на досуге любил полистать детектив или шпионский триллер. Мое же увлечение одеждой из книг началось с Джеймса Бонда. Это было в конце 60-х. Мне было десять лет, и я ежедневно проводила час в трамвае, добираясь из пригорода Филадельфии в начальную школу для девочек – заведение безупречное по части академических и моральных стандартов. Трамвай дребезжал по задворкам ранчо, мое темно-синее форменное платье-туника скользило по виниловому сиденью, а я, трепеща, погружалась в полный насилия и секса мир классических шпионских триллеров Флеминга (к слову, позаимствованных у старшего брата).

Безусловно, душка Джеймс с его байроническими локонами и холодными голубыми очами кружил мне голову, но сейчас я понимаю, что была поглощена не столько им, сколько жизнью высшего света, описанной в книгах. Знатоки Бондианы отмечают, что в своей прозе Флеминг передал всю суть неприкрыто снобистской британской эстетики времен Холодной Войны – эстетики, воплощенной в еде, напитках, архитектуре, интерьерах и, само собой, в одежде. Наш любимый шпион занимался любовью и спасением свободного мира, а заодно делал стильным все, что его окружало, недаром его имя звучит как название лондонской улицы – синонима роскоши. Я была очарована героинями Флеминга, несмотря на их нелепые клички кокоток: Пуси, Киси, Домино. Это были не просто «те девушки». Хозяева мира поклонялись им, как богиням, их пышным, но атлетическим телам, превосходно постриженным и уложенным волосам и, конечно, их нарядам, которые Флеминг описывает с фетишистской дотошностью.

«На ней было платье из серого шелка, чуть ниже колена. Квадратный вырез корсажа соблазнительно облегал восхитительную грудь. Широкая юбка в мелкую складку подчеркивала узкую, но не тонкую талию. Черный пояс и маленькая сумочка к нему были ручной работы. Рядом на стуле лежала широкополая шляпа из золотистой соломки с тонкой черной бархатной лентой вокруг тульи. На Линд были туфли из черной кожи с квадратным носком» (первое появление Веспер Линд в «Казино Рояль»).

Этот абзац не только точно воспроизводит вечно прелестный «Нью лук» Диора (какая стильная женщина сегодня отказалась бы от такого сексапильного и шикарного наряда?), но и являет собой чудо описания. Пикантно перекликаются квакерский серый и многообещающее содержимое корсажа, а талия — «узкая, но не тонкая»! Аксессуары на женщинах Бонда всегда первосортные – часы Картье, золото и жемчуг, туфли из кожи аллигатора, а для вечернего выхода в свет – бриллианты.

Об авторе
Поделитесь этой записью

La Femme Moderne — Журнал современной женщины © 2024 Все права защищены